Под собой не чуя стоп, живу, болею И подчас довольно стыдно, зло, распущенски Выздоравливаю, вдохновляюсь, млею В доме номер десять, что стоит на Пушкинской И не в качестве нарядной, бравой позы Сам себе же я тихонечко спою Тут Булгаков приносил супруге розы Из прохожей получив её в свою Здесь двух глаз белок могучий верно мерил Высоту у дома, и неё через Маяковским назывался этот гений И высотка называлась Тучерез Здесь снимали фильмы, здесь линяли судьбы И простите за банальность этих рифм Приплетя сюда какой угодно миф В этой крыше прятались воры и судьи ♪ В каждом лестничном пролёте нежно, лаской Спрятан перечень историй прошлых лет Дом Нирнзее это водевиль-памфлет От Есенина Сергея к Бениславской Мне ходить по нём приятно и торжественно Я не сразу эту мысль в сердце всёк Но и без таких больших фамилий всё В этом доме мне понятно и тождественно Не признание, а факт, которым пахну Будто полное ведро воды в плечах Я зависимый от стен, в которых чахну И поэтому я всё ещё не счах Засыпая, чую, как под самым небом Артиллерия даёт фашисту бой Было время — люди выживали хлебом Стало время — люди выживают мной Не примите на себя. Мне только важно Часто думать, что я призван помогать Может, сотню лет спустя, потом, однажды С этим домом на меня начнут слагать