В край моего щита метит копьем закат.
Пыль на зубах скрипит, пыль застилает взгляд.
Я говорю: "Мой господин, прекрасный граф Роланд,
Едем другим путем!"
Скалы над пропастью встали темницами,
Здесь доверять нельзя людям и птицам, и
Я говорю: "Мой господин, прекрасный граф Роланд,
Едем другим путем!"
Не различить лица, не отворить броню.
Крепко поводья сжав, шпоры даешь коню
молча.
Побагровел закат, алым глаза слепя.
Взрезана твердь небес перьями ястреба,
А за спиной я различаю шаг предательства
В стуке стальных подков!
Чаши заздравные с каждым Вы пили ли?
Кровью окрасилось золото лилии...
Я говорю: "Мой господин, прекрасный граф Роланд,
Много ль у Вас врагов?"
Чертит перчатки сталь медленный полукруг.
Ты указуешь вдаль, на мавританский юг
молча.
Вижу, десницы скал крошат щитов эмаль.
Чую беду и смерть в имени "Ронсеваль".
Я говорю: "Мой господин, прекрасный граф Роланд,
Время трубить в рога!"
Не оттого ль молчит труб золотая медь,
Что от отрогов гор помощи не успеть?
Верит ли мне, мой господин, прекрасный граф Роланд,
Что гибель в бою легка?
Мчаться навстречу ей - Вы не сошли с ума ль?
Станет могилой нам каменный Ронсеваль!
Не осадить коней, строя не уберечь,
Вижу леса знамен, слышу чужую речь!
За королевский дом, за золотистый дрок,
За безрассудный долг ты поднимаешь рог -
поздно!
Fiat voluntas tua, sicut in caelo, et in terra...
Чьи голоса звенят, чьи голоса поют?
Крикнув тебе: "Прощай!", падаю, падаю
в звезды...
Sicut et nos dimittimus debitoribus nostris...
Et ne nos inducas in tentationem;
Sed libera nos a malo... libera nos a malo...