Я вернулась домой ни живая, ни пьяная, Под поношенным телом жить душе надоела — развалины. Мне бы счастья немного руками потрогать, приблизиться. Мне б дойти до порога, где конец всем дорогам предвидеться. Мне б друзьям своим старым душу выдать за даром, не маяться. Пусть несут по базарам, кабакам и по барам, не старятся. Лишь мне не икалось, что внимания мало дарила я. Ей вчера наливали, тоник с водкой мешали. И нет тебя. Боже мой, я осталось одна. Навсегда подруга ушла. Положили, нарядили, Закопали и забыли. Ей всегда было мало, до краев наливала, не клеилась. Хоть держалась за стенки, и дрожали коленки, надеялась. Что любовь не обманет, а вино не состарит не капельки. Что не плюнут ей в душу друзья и приятели. Все вернется, как было, снова шило на мыло сменяется. Кому — в бок, кому — в рыло, кто под кайф, кто в могилу отправиться. Снова станет обратно ложью чистая правда, как водиться. Пусть летит она в небо, глядишь и у нас распогодиться. Пусть ей чистят ботинки и плетут паутинки, ей нравится. Пусть подарят ей небо цвета белого снега, потратятся. Пусть ей в небе живется и над нами смеется, и плачется. Пусть до солнца коснется, нам это зачтется чудачество.